- Сергей, добрый день! Вы уже вернулись домой в Барнаул из Австрии?
- Добрый день, да! У нас всё здесь прекрасно и отлично. В Австрии, конечно, всё тоже хорошо, благополучно и чисто, но я не могу долго существовать в том мире, где продуктовые магазины закрываются в семь вечера.
- Слышала, что и пиво по расписанию продают.
- Про пиво не знаю, но если и еду вечером не продают, что уж и про алкоголь говорить.
- Как общее самочувствие после травмы? Как проходило восстановление?
- Неплохо, поехал в Австрию в тот момент, когда основная часть восстановления практически завершилась. Тогда уже был определённый прогресс и всё шло довольно неплохо. Сейчас вижу только пользу от того, что туда съездил. Точно знаю, никаких повреждений нет, всё благополучно вылечили. Постепенно выхожу на обычный тренировочный режим. Буду готовиться дальше. Пока буду работать с небольшими послаблениями. Дальше – больше. Болевые ощущения хоть и остались, но опять же говорю, выхожу постепенно.
- Ближайший старт, на котором мы вас увидим?
- На чемпионате в России в Чебоксарах точно не увидите. Ближайший старт, который сейчас намечаем с тренером, будет в конце августа. А там ещё посмотрим. Скорее всего это будет этап Бриллиантовой лиги в Париже, может будет что-то ещё до этого.
- Вам в сезоне нужно набрать определённое количество стартов, с этим справитесь?
- Абсолютно. Нужное количество я уже набрал, а остальные старты ещё будут.
- Как будет проходить подготовка к чемпионату мира в Дохе?
- Подготовка идёт к летнему сезону в целом. Внутри сезона расставляются определённые акценты и приоритеты. Когда мы начинаем подготовку, мы сразу определяем, вот здесь будет чемпионат мира, он будет в определённых числах и к нему надо быть готовым лучше всех. Цели на сезон, как правило, одинаковые – максимально всё выиграть, быстрее всех пробежать, установить рекорды по мере возможностей. Дальше всё по ходу сезона корректируется. Как вы видите, в этом сезоне скорректировать пришлось много в силу объективных причин. Не могу сказать, что мы теперь будем как-то сильно по-другому тренироваться к чемпионату мира нежели, чем мы тренируемся сейчас. Конечно, внесены некоторые изменения в мой тренировочный процесс. Я ещё завершаю своё восстановление и буду тренироваться немного не так, как перед Дохой. А потом тренер что-нибудь придумает, я уверен.
- Среди поставленных целей на сезон была задача снова выбежать из 13 секунд?
- Конечно! Мне в прошлом году осталось совсем немного до рекорда Европы, и на этот год цель тоже осталась.
- Самое важное: в Дохе же будет проходить квалификация на Олимпийские игры?
- Не совсем так. На чемпионате мира тоже будет проходить квалификация в Токио, но на любых крупных международных соревнованиях результат тоже может пойти в зачёт. Я уже выполнил нужный норматив, и с точки зрения результата допуск на Олимпийские игры у меня в кармане. А в процессе отбора есть новшества. С прошлого года ИААФ постепенно вводит систему рейтинга. Что это такое я сам пока до конца не понял, но только в силу того, что на соревнованиях стабильно занимаю первые строчки протоколов. В этом плане у меня всё хорошо, в любом рейтинге я в топе и мне даже не нужно разбираться в системе.
- В чём именно заключается новая система?
Общий посыл в том, что отбор на чемпионаты мира и Олимпийские игры будет проходить не по нормативам. Не будет больше такого, что спортсмены, которые один раз где-то умудрились пробежать на хороший результат, получат право на участие в Олимпийских Играх. Будет общий рейтинг, в этом рейтинге надо набирать новые очки в течение определённого времени. Баллы будут суммироваться за результаты, соревнования и выигранные места. Всё это сейчас активно нарабатывается, рейтинги в тестовом режиме уже идут. И эта система будет также внедряться к Олимпийским играм. По итогам прошлого года я занял четвёртое место в этом рейтинге среди всех легкоатлетов в мире. А среди я барьеристов второй год первый.
- Новая система более справедлива?
- В целом, я её поддерживаю. Да, есть определённое количество нюансов в плане начислений баллов, почему за одни соревнования будут начислять больше баллов, а за другие меньше. Но мне нравится идея о том, что спортсмен будет отбираться на топовые соревнования не потому, что его четыре года не было видно, а потом ему как бы случайно повезло выполнить норматив, он поехал на Игры, урвал медаль, а потом снова пропал и про него забыли. Считаю, что такого не должно быть.
«Маклауд, конечно, нам попортил планы, тут уже целиком и полностью его вина, что я травмировался и пропускаю соревнования. Но что мне ему сделать? Факт, что он себя так ведёт и падает на десятом барьере. Человек сам отдаёт мне победу»
- Кого считаете своим главным конкурентом помимо Омара Маклауда?
- Про него вы удачно вспомнили, он недавно всем продемонстрировал, какой он мне конкурент.
- После падения на этапе Бриллиантовой лиги в Рабате он подходил с извинениями?
- Ну, да. Вы помните из записи забега, после финиша он подходил и вроде как хотел сказать «извини», пытался похлопать по оцарапанному плечу. А я его задел по рукам и немного одёрнул. А так, вне стадиона мы не общаемся. И вообще, среди спортсменов друзей у меня крайне мало. Разговоры в стиле «привет, пока» у меня примерно со всеми. «Лайк», комментарий в инстаграме оставить – тоже обычная тема. А так, чтобы переписываться и перезваниться с кем-то, например, такого, конечно, нет.
- Кого еще считаете главными соперниками?
- Недавно испанец пробежал очень удачно, Орландо Ортега. Сейчас у нас свежее поступление новых атлетов. Два американских студента, например, один из них является лидером сезона в мире. Они уже подписали контракт и стали профессиональными атлетами, приняли участие в «наших» соревнованиях. Пробежали очень быстро, где-то на моём уровне, на котором я сейчас бегаю, но медленнее, чем на первенстве NCAA (Национальная лига студенческого спорта – прим.ред). Пока непонятно, чего от них ожидать. У себя на чемпионатах они бежали классно и быстро из 13 секунд. На них будет интересно смотреть.
- Не боитесь молодой конкуренции?
- Конечно, нет. Более того, меня всегда радует появление сильных соперников. Это повод не расслабляться и мотивация работать.
«Против нас была информационная война. Ситуацию с ВФЛА нашли и раскрутили ушлые люди. Наказали и за дело, и просто так.»
- Вас уже спрашивали об этом много раз, но все же — как вы относитесь к ситуации с отстранением ВФЛА?
- Моя позиция относительно всего это скандала состоит в том, что обвинения WADA (Всемирное антидопинговое агентство – прим. ред), IAAF (Международная федерация лёгкой атлетики – прим. ред) и МОК (Международный олимпийский комитет – прим ред), которые утверждают, что в России существовала государственная система допинга, несправедливы. Как и утверждения, что Московская лаборатория заведомо санкционировала манипуляции с пробами с участием министров и заместителей министров. Родченков говорит о том, что ему это всё приказывали делать? С этим я категорически не согласен. Когда у вас есть лаборатория, которая имеет возможность из положительных проб делать отрицательные, как Родченков говорил, то, на мой взгляд, никакого приказа сверху не надо, чтобы спортсмены сами захотели прийти и всё это сделать. Или через тренеров, например.
Я точно знаю, что я ничем этим не занимался, и мой индивидуальный допуск подтверждает, что мне верят на слово, и что я хороший парень.
- За годы после Рио ситуация сильно изменилась?
- По отношению к ВФЛА (Всероссийская федерация лёгкой атлетики – прим. ред) международные организации за эти годы улучшили свою риторику. В 2016 году было чёткое и строгое «нет» по отношению к нам. Не давали даже никаких условий и послаблений. Потом начали понемногу допускать спортсменов. Что принципиально изменилось? Политика уступила место здравому смыслу. Если в 2016 году пришёл на всю сборную кроме одного человека повальный отказ, то уже в 2017 позиция ИААФ была более конструктивна.
- Тяжело было?
- Да, в 2017 году я помню, как выходил с чемпионата мира в смешанную зону и все вопросы были только об этой ситуации. Никого не интересовала ни моя подготовка, ни мои результаты, ни настрой и восстановление. Всех только интересовало то, почему я соревнуюсь в качестве нейтрального атлета и в нейтральной форме без флага. Говорили только о допинговом скандале. Прошло пару лет. Все журналисты расслабились и задают нормальные вопросы. И ИААФ уже выдала мне допуск не как обычно в апреле, а сразу зимой в январе. Хотя я указывал то, что не хочу зимой соревноваться. На мой взгляд, всё стало сильно лучше. Людей допускают больше, к соревнованиям допускают также и юниоров. Я рад этому.
- Вам обещают, что ВФЛА восстановят в правах до конца года?
- Нет, никто ничего не обещает. В плане информации мы находимся в неведении. Пока всё очень непонятно. Я уже убедился в том, что лучше смотреть на то, что происходит, а не на то, что кто-то говорит. Судя по допускам, судя по тому, как быстро и в каком количестве их стали выдавать и какие требования стали выдвигать самой ВФЛА, есть очень серьёзный прогресс.
- А какие внутренние ощущения по поводу всей ситуации?
- Думаю, нас всё же восстановят в правах. Либо это произойдёт до чемпионата мира, либо после. Не знаю, какое будет следующее заседание управляющего органа ИААФ, но там точно будет вынесен вопрос о статусе ВФЛА.
- Существует ли сейчас сборная России по легкой атлетике? На сайте федерации указаны ее старшие тренеры, но на соревнованиях же каждый получает допуск сам и выступает под нейтральным флагом. Как происходит подготовка у вас — вы с командой тренируетесь?
- Я езжу на сборы с нашей командой несколько раз в году, также готовлюсь самостоятельно в Барнауле на разных базах. И всегда нахожусь со своим тренером. Такого понятия, как «тренер сборной», у нас даже как бы и нет. Должности старших тренеров называются так, но по факту это всё менеджеры.
- Как думаете, может ли быть такого, что вся олимпийская сборная России поедет на Игры в Токио с флагом, и только российские легкоатлеты будут отдельно в нейтральном статусе?
- Нет, такого быть не может. Сборная страны на Олимпийские игры заявляется национальным Олимпийским Комитетом, а у ОКР (Олимпийский комитет России – прим. ред) сейчас всё в порядке. Если бы Олимпийские игры начались завтра, я бы ехал на них в качестве полноценного представителя сборной России.
- Есть ли в России сейчас вам достойная смена?
Когда я только начинал бегать в составе сборной России, у нас была серьёзная конкуренция с Константином Шабановым. Он меня регулярно везде обыгрывал. Постепенно я изменил ситуацию и начал его побеждать. Сейчас на уровень Константина Шабанова выбрался Артём Макаренко. Он имеет многоборную подготовку и может бежать относительно неплохо. Пожалуй, всё.
- С восстановлением ВФЛА ситуация в вашем виде должна улучшиться? В барьерный бег придут новые спортсмены, у которых появится мотивация выступать на международных стартах?
- Не совсем, это не так работает. Лёгкая атлетика – самый массовый вид, в него приходит очень много спортсменов. Надо понимать, что каждый человек, который вышел на улицу и побежал, его тоже можно считать легкоатлетом
- Однако много спортсменов закончили свои карьеры из-за ситуации с отстранением Федерации.
- Люди, которые заканчивают свои карьеры, - это представители действующего состава сборной России. А сборная России – далеко не вся лёгкая атлетика в стране. Это только лучшие её представители. Лёгкая атлетика в России – огромное количество занимающихся ребят и детей и далеко не все из них связывают свою судьбу с желанием стать профессиональным спортсменом и когда-нибудь пробиться в сборную и занимать высокие места на крупных стартах. Больше людей приходит заниматься для себя. Лёгкая атлетика в большинстве состоит из молодых ребят. Они либо не знают о том, что происходит в сборной, либо знают, но это ни в коем случае не снижает их мотивацию заниматься.
- При этом в лёгкой атлетике с уходом звёзд из сборной конкуренция стала меньше в принципе?
- Где-то убавилось, где-то прибавилось. Например, в прыжках в высоту сейчас два топовых легкоатлета с лучшими результатами сезона в мире – и оба из России. В дальних бегах, напротив, конкуренции как не было, так и нет. Там, если конкуренция существует, то только на своём уровне. Просто она не дотягивает до среднего мирового уровня. В целом, я бы не сказал, что где-то нет конкуренции, что где-то её больше, а где-то меньше. Эти изменения не связаны со статусом ВФЛА.
- А как иностранные спортсмены в вашем виде реагируют на всю ситуацию?
- Они либо вообще не знают, что происходит, либо выражают недоумение. Или же полностью меня поддерживают. Говорят, конечно, скандалы скандалами, а массовое наказание спортсменов и недопуск их на главные соревнования в жизни – как-то это неправильно. Вообще лёгкая атлетика - очень массовый вид спорта, и в Кении, и в США, и на марафонах есть свои скандалы. И за всем этим следить мне, во-первых, очень тяжело, а во-вторых, незачем.
- В целом вас уважают и боятся?
- Насчёт уважают точно да, насчёт боятся, если да, то так им и надо. В принципе, у нас атмосфера на соревнованиях довольно дружелюбная. Мы друг друга врагами не считаем.
- Вы - топовый легкоатлет. А есть ли те атлеты, на которых вы сами равнялись или с которых берёте пример сейчас?
- У меня всегда был перед глазами пример моей мамы. Она очень крутая легкоатлетка, это я всегда знал. Но полностью осознал это только уже спустя время. Наконец понял, насколько это оказалось тяжело и интересно, насколько это заслуживает уважения.
- Есть ещё примеры?
- Колин Джексон. Нравится в спортивном плане, в плане результатов и тренировок. Он крутой барьерист, рекордсмен мира. Очень много выигрывал чемпионатов мира и Европы. Он даже как-то приезжал в Барнаул, мы с ним общались и проводили совместный мастер-класс для ребят. Мы с ним совершенно на одной волне, несмотря на то что он англичанин. А британская пресса для меня уже имя нарицательное. Он крутой и мощный парень. Когда я у него спрашивал, как он тренировался в своё время, он мне много поведал интересного, что меня замотивировало. Рассказывал мне о своих условиях тренировок, а я ему о своих. Говорил мне, что у них иногда не было отопления в спортивном зале колледжа, где он тренировался. Я для себя тогда понял, что препятствий много, но надо как-то их все технично обходить и пытаться несмотря ни на что работать и работать. И понимать, для чего ты это делаешь.
- А с Маклаудом могли бы когда-нибудь провести совместный мастер-класс для детей?
- Нет, он меня, наверное, и там собьёт! Он же не первый раз это делает. Была история, когда он меня руками цеплял, я из-за этого пробежал плохо, а он ещё хуже.
– Думаете, Маклауд специально против вас нечестно играет?
- Не то, чтобы специально, конечно. Но он совсем не умеет проигрывать. Кстати, на этапе Бриллиантовой лиги в Лондоне в субботу он опять споткнулся о последний барьер и выбежал направо на соседнюю дорожку. В этот раз, правда, не помешал никому. Конечно, не могу говорить за него, не знаю, что у него в голове происходит в этот момент. Но то, что он в прошлом меня пытался цеплять руками, это было. Я от него стараюсь держаться подальше или сразу убегать вперёд. И специально прошу организаторов, чтобы нас не ставили на соседние дорожки.
- Были мысли разобраться с ним вербально или тоже помешать на дорожке?
- А зачем? Если он так делает, то подтверждает моё полное моральное превосходство над ним.
ДОСЬЕ:
Сергей Шубенков – российский легкоатлет, который специализируется в беге на 110 метров с барьерами. Заслуженный мастер спорта России, обладатель рекорда России на дистанции 110 метров с барьерами (12.92). Обладатель полного комплекта медалей с чемпионатов мира, чемпион мира-2015 в Пекине, двукратный чемпион Европы. Единственный спринтер в истории советской и российской мужской лёгкой атлетики, выигравший медали чемпионата мира в барьерном беге на 110 метров.