Борис Петрович Игнатьев — единственный из всех главных тренеров российской сборной, кто никак, нигде и никогда не проявлял малейших даже притязаний на занятие этой сверхпрестижной должности. Его просто назначили — когда не сумевший выйти из группы на Евро-96 Олег Романцев резко потерял интерес к работе в национальной команде. И Игнатьева тогда из помощников повысили до первого. С существенной прибавкой заработной платы за принятие на себя много большей теперь ответственности — с трехсот до пятисот, если считать в долларах (евро тогда еще не придумали). Нет, не тысяч и не в год, пять сотен — это в месяц.
Тогда же от Бориса Петровича довелось услышать самые честные слова по поводу перспектив сборной: не волнуйтесь, буду ли тренером я, какой-то другой специалист из наших, или же абсолютно любой иностранец — в обозримом будущем титул чемпиона мира нашей команде не грозит. Пророк, однако!
И не сказать, чтобы у Игнатьева не доставало амбиций или же он заведомо принижал уровень футболистов, из которых ему еще только предстояло слепить команду — просто уроки советской тренерской школы приучили его за свои слова отвечать. А то в первые годы чисто российской футбольной истории почему-то в ходу были настроения «всех порвать», которые, впрочем, весьма быстро начали остужаться то последними местами в своих группах на чемпионатах мира и Европы, а то и вовсе непопаданиями на эти турниры.
Многие считали, что Борису Петровичу не достает жесткости в отношениях с футболистами — «добрый полицейский» хорош как раз в роли помощника, а главный почти обязан быть злым. Интеллигентный Борис Петрович по этому поводу немало расстраивался: ну почему, вопрошал, у нас тренер, если он не орет на игроков матом, считается каким-то не авторитетным? А если я без ругани свои требования донести умею?
Без ругани, как мне рассказывал Борис Петрович, его научил общаться с учениками легендарный тренер Александр Пономарев — еще в дубле московского «Динамо». Однажды один из футболистов предложил ему выполнить упражнение на свой лад: а можно вот так, Александр Семенович? И услышал: да можно-то и через ж… Но нужно — только как я велю! Вот так, доходчиво — и без мата.
Самое страшное ругательство, какое я только слышал от Игнатьева в общении с подопечными, было слово «бездельник!» Типа — ребята вокруг работают, а ты… Еще судью мог в сердцах негодяем назвать. Но это когда было — сегодня-то уже большинство тренеров уверены, что «негодяй» — это для арбитра имя нарицательное. Особенно — для нашего.
Но Борис Петрович и в 80 свои — тренер ни в коем случае не бывший. Если даже сейчас, в начале зимы, в какой-то день в Москве не играется матч РПЛ, Игнатьев непременно посетит встречу второго «Спартака» или «Чертаново». А то и на ПФЛ сходит. И если спросить его потом об игре, он обязательно о ее участниках как-то очень по-доброму отзовется, сколько бы там на поле бездельников с негодяями не присутствовало. Злой полицейский — напрочь чуждая ему роль.
Подписывайтесь на канал "МК-Спорт" в Telegram и получайте первыми новости, статьи и фотогалереи о спорте и спортсменах!
